Во-первых, большое спасибо за комментарии и ценные советы всем завсегдатаем клуба от начинающего танцора, ревностного ценителя
патриархально-религиозной лирики и любителя гортанного пения.
Во-вторых, прошу прощения за группу моих товарищей-собутырников, которые будучи заядлыми поклонниками моего скромного творчества,
постоянно встревают между мной и моей любимой и-нет-перепиской.
Извините, но в нашей маленькой, но дружной тульской команде неоаванандерграундистов у меня сложилась прочная, но довольно скользящая репутация, притягивающая навязчивых поклонников.
К сожалению, некоторые туляки не отличаются хорошим воспитанием и модными манерами, которые все мы так любим в московских штучках.
Надеюсь на ваше снисходительное понимание и великодушное прощение.
Особо меня достает мой двойник «тульский пряник» (с маленькой «т»).
Это самозванец, который просто запарил меня своей слюнявой лирикой, потому что он всегда обламывает мне всю мазу с мыслящими современно
и независимо московскими девушками, танцующими хастл и не только.
Я ЖИВУ РЕАЛЬНО: дер. Лепяги, Ефремовский р-н, Тульской обл.,
но также люблю бывать в Москве. И вообщее люблю этот Город.
Так что буду благодарен всем, кто захочет лично поделиться со мной
своим танцевальным опытом. NB Не забудте про точку в слове diehard.
Особо благодарен тебе, Найденыш.
Суперклассно вот это: > паркет > становится скользким, как лед
J ЭТО ЖЕ ЧИСТОЙ ВОДЫ МЕТАЯЗЫК ПО ВИТГЕНШТЕЙНУ!
Это он заметил, что говорить на идеальном языке —
все равно, что ходить по идеально гладкому льду.
Еще раз всем спасибо-спасибо и до встречи в Москве.
Разумеется, если пригласите на танцы — провинциалы народ скромный.
Искренне ваш,
ТУЛЬСКИЙ ПРЯНИК
P.S.
немного «ботаники» про МЕТАЯЗЫК (если кто интересуется)
В принципе, на протяжении ХХ в. наблюдалась динамика
понятия М. от жесткости к мягкости — не прямолинейно,
конечно, но общая тенденция была именно такая. Логические
позитивисты провозгласили поиск идеального М. самой главной
задачей философии. ИМЕННО после этого Витгенштейн заметил, что говорить на идеальном языке — это все равно, что ходить по идеально гладкому льду.
Однако после второй мировой войны в связи с идеями
формализации знания на основе электронных систем,
теории информации и кибернетики начался новый взлет
жестких М. — появилась математическая лингвистика,
семантика возможных миров, употреблявшие сложные системы
М. Потом эти М. отошли в чисто технические разработки и вновь
пошла мода на мягкие расплывчатые М. Венцом этой тенденции стал, конечно, постмодернизм.
> Я тут почитала, что народ пишет о своем танцевальном опыте, и даже некоторые в стихах. И подумала, а может и свое творение поместить. Написано оно было, правда, давненько, еще о прошлом годе, когда впечатления были посвежее. Некоторые, возможно, и читали — оно на экспромтовском сайте выложено. Однако ж...
>
>
> Bailamos
>
>
> Раз в неделю светомузыка разрисовывает наши лица и
> тела разноцветными мазками своих огней, а паркет
> становится скользким, как лед. Раз в неделю я вхожу в
> этот зал, поеживаясь то ли от холода, то ли от
> странного нетерпения, какой-то скрытой энергии,
> которая копилась все эти шесть дней, и теперь тугими
> комочками дрожит на кончиках каблуков моих туфель.
>
>
> Я сажусь на стул, холодный и белый, как в больнице;
> мои колени сжаты плотно, почти до боли. Я знаю эту
> музыку наизусть, каждую мелодию, и мне по-детски
> хочется заплакать оттого, что я еще не танцую.
>
>
> Все когда-нибудь происходит. Несколько мгновений
> перед началом новой песни, несколько секунд хаоса,
> беспорядочного движения, ищущих и находящих друг
> друга взглядов — и снова воцаряется эта своеобразная,
> капризная и своевольная упорядоченность танца. И
> теперь я — ее часть.
>
>
> Твои руки, горячие и влажные, ведут меня сквозь
> мелодию, притягивают и отталкивают мягко и упруго,
> заставляют кружиться или замирать на месте. Они лепят
> из меня нечто необыкновенное, такое, чем я ни разу
> не была и не буду никогда. Ведь каждый раз
> создается что-то новое, как ты ни старайся
> повториться.
>
>
> Я не вижу твоего лица — мне вообще не нужно ничего
> видеть. Я могу закрыть глаза и довериться своим
> пальцам, которые словно маленькие компьютеры
> считывают информацию, посылаемую тобой. Иногда мне
> становится страшно, что я потеряю ритм — какой-то
> детский, непонятный страх — но я чувствую, что ты
> поможешь, обязательно поможешь.
>
>
> Реальность растворяется в этом пестром полумраке,
> теряется среди мелькающих лиц, накрепко сплетается с
> музыкой, закручиваясь в тугую спираль. И мне легче
> представить тебя, тонкого и гибкого, каким-нибудь
> эльфом или участником Дионисиев в длинном легком
> хитоне и с маленькой кифарой в руках.
>
>
> Какие глупости и нелепые фантазии… А ведь мы всего
> лишь танцуем, и это просто, как просто то, что через
> несколько минут мы разойдемся, сказав друг другу